«Кто же мне даст вставить «последнее слово»? Дизайнер задавит своим авторитетом!»
Будем честны — в споре с вами дизайнер не приобретает ничего полезного. Обычно он делает это в двух случаях — чтобы защитить свое профессиональное имя и избавить себя от лишних хлопот в будущем. Каждый реализованный проект — это лучшая реклама его таланта. Совершая композиционные ошибки в угоду заказчика, дизайнер ставит под сомнение собственную репутацию — не всякий мастер своего дела спокойно к этому отнесется. Впрочем, это далеко не главная причина для возражений. Гораздо чаще заказчик «прозревает» к моменту завершения работ — он понимает, что получилась какая-то фигня, и выставляет свои претензии к кому? Правильно — к тому, кто все это придумал. А это гневные отзывы в резюме дизайнера, которые иногда оборачиваются даже судебными исками. Лучше двадцать минут убеждать, чем потом несколько лет страдать.
Магия гипсокартона и волшебство многоуровневых потолков
Откуда такая любовь к резьбе по гипсокартону? Все эти искусственные конструкции смотрятся очень громоздко. Произвести впечатление на гостей можно и по-другому. Все понимаем, ожидали, что будет круто и соседи скажут “Вау!”. Но, громоздкие гипсокартонные конструкции не экономят пространство, а воруют его. А еще искренне верили, что получится изящный декор? Увы, без знаний часто получается как на первом фото. Есть более тонкие детали, например, лепнина, картины, текстиль, функциональные ниши. Они делают пространство ярким и интересным, а не воруют его.
Смотрите, например, в этом проекте гостиной, на фукнциональных нишах построено все зонирование.
Буквальное зонирование
Переход из комнаты в Нарнию — не зонирование. Понятие о едином стиле, сочетаемости цветов и разумности никто не отменял.
Чтобы комната была гармоничной, выбирайте спокойные и гармоничные оттенки. А для деления на функциональные зоны используйте мебель, а не шокотерапию.
Переход из комнаты в Нарнию — не зонирование (простите за грубость). Чтобы комната была гармонично спланированной, используйте другие приемы.
Можно:
выбрать единую цветовую гамму для стен, пола и потолка, а отдельные зоны выделить с помощью акцентов.
-
использовать функциональные перегородки
- выделить каждую зону источником света (торшер в зоне отдыха, бра к элементам декора, как в этой гостиной)
Дизайнеры могут стать архитекторами, но не наоборот
— Многие считают, что между профессиями архитектора и дизайнера интерьеров есть некая вражда. Что думаете об этом?
— Это типичное для России мнение. В Британии, где находится наша вторая компания, есть три отдельные профессии: архитектор, дизайнер и декоратор. В большинстве британских архитектурных бюро даже нет дизайн-отдела — там просто никому не придёт в голову обратиться к архитектору с запросом на дизайн. Россиян это шокирует.
Первые 7–8 лет своей работы я совмещал обе эти профессии — и очень гордился этим. Но когда заказов стало слишком много, я постепенно отпускал вопросы дизайна. Потом я привык, что я архитектор, и это здорово, что сейчас я не занимаюсь цветосочетанием тканей и подушек со шторами, коврами и обоями.
Когда клиентов интересует моё мнение на любой стадии создания интерьера, я с радостью им делюсь. Но в обсуждении дизайна и материалов я стал рассуждать с позиции клиента. Я смотрю на интерьер как на картину — близко мне вкусовое сочетание или нет. И я не придумываю, как это можно было бы сделать по-другому, не оцениваю профессионально. Это задача Анны с коллегами.
— То есть дело в недостаточном разграничении обязанностей архитектора и дизайнера?
— Вражда возникает исключительно потому, что у людей либо плохо с коммуникацией, либо есть неопределённости в амбициях. Иногда к нам на собеседования приходят люди, которые не знают, в каком отделе хотят работать — архитектуры или дизайна. А у меня так выстроен бизнес-процесс, что всё чётко: если ты идёшь в архитектуру, ты точно никогда не будешь дизайнером, и наоборот. В момент выбора человек должен остановить внутреннюю борьбу и решить, что он, например, теперь чертит шкафы и продумывает пространства, а не выбирает подушки с коврами.
— Про сотрудников. Что вас удивляет в специалистах, которые приходят к вам на собеседования, но не проходят отбор? Каких знаний и навыков им не хватает?
— Меня порой удивляет отсутствие хотя бы базового уровня подготовки. То ли это общий образовательный базис проваливается, то ли ещё что-то… Даже выпускники МАРХИ — я не говорю уже про другие вузы — не знают, как устроен классический карниз. В результате люди не в состоянии спроектировать элементарную дверь. Это просто катастрофа, потому что любой интерьер состоит из деталей — нельзя сделать красивое сочетание материалов и цветов и при этом кривую дверь не той толщины.
Команда архитектурного бюро Олега Клодта
— В других интервью вы говорили, что в МАРХИ вас не учили тому, что умеете сейчас…
— В моё время дизайну интерьеров точно не учили. Нам не преподавали детализацию, но готовили ко всему, с чем только можно столкнуться, — мы проектировали музеи, здания малой, средней и высотной этажности, даже посёлки. Каждый такой проект занимал по полгода — и так проходило всё обучение. Но, выходя из МАРХИ, люди не понимают, что такое планировка, не понимают, что интерьер — это та штуковина, которую надо прожить.
У тебя должно быть объёмное видение, которое в вузах не развивают. Оно необходимо, чтобы делать вещи одновременно удобные и красивые. Как говорил Витрувий: «Архитектура — это польза, прочность и красота». В интерьере прочность можно отбросить, а польза и красота — вещи абсолютно неразрывные. И ты должен проектировать интерьер и каждую деталь, имея это в виду. Вот этому пониманию нас не учили совсем.
— Получается, это видение можно развить только через опыт?
— Да, именно так. К сожалению, у многих людей представление об интерьере, что это просто, как покрасить стены в красивые цвета. Это ужасно. Быть интерьерщиком намного сложнее, чем архитектором. В архитектуре масштаб происходящего настолько более крупный, что там не требуется такого знания материалов и глобального понимания очень разных вещей. Недаром очень многие интерьерщики становятся хорошими архитекторами, но не наоборот. Есть уникумы вроде Фрэнка Ллойда Райта или Ренни Макинтоша, но их потому все и изучают, что они уникальны. Это люди, которые проектируют здания, имея в виду интерьеры. Большинство архитекторов про интерьер даже не думают. Мы часто с этим сталкиваемся в работе с девелоперскими проектами. Когда даже в самых лучших бюро не могут нарисовать планировку — это абсурд.
— Говоря в одном интервью о будущем российского дизайна, вы сказали, что оно зависит от качества образования студентов. Тогда вы оговорились, что идти в преподавание не планируете. Что изменилось сейчас?
«Но дизайнер же принял заказ — знал, на что соглашается! Он же профессионал!»
Вот именно. Поэтому он и действует, как профессионал. В первую очередь — засыпает заказчика массой вопросов. Невозможно предвидеть желания хозяина дома, его планы в будущем, да и вообще — представление о прекрасном. Все люди разные — не существует универсальной формулы для того, чтобы всем угодить. Еще одна сложность заключается в том, что заказчик не всегда в состоянии представить себе окончательный результат. Человек рисует некую иллюзию и очень удивляется, если реальность отличается от ожидаемого. Именно поэтому не следует пускать работу дизайнера «на самотек» и внимательно консультировать его по всем возникающим вопросам. Чем точнее будут пожелания — тем больше вероятность, что они будут учтены.
Интерьер — штука гуманистическая
— Это ещё один психологический аспект вашей работы — в моментах лукавства, особенностях менталитета 
Кстати про психологию — как пандемия изменила наше отношение к дому? Поменялся ли запрос клиента в связи с ней?
— Люди стали внимательнее относиться к дому, интерьеру. Во-первых, все начали реально задумываться о рабочих уголках в квартире. Долгие годы слово «кабинет» было фактически синонимом гостевой комнаты, пространства для жизненного люфта. Чтобы можно было положить задержавшегося гостя на раскладной диван — и всё. А рабочие столы там стояли просто потому, что так полагается
Сейчас этому уделяется внимание уже на стадии разработки технического задания
Помимо пандемии, есть ещё проблема девайсов — виртуального мира, в котором мы все живём. Взрослые ещё как-то пытаются из него вырываться, понимая, что это неправильно, когда семья садится за общий стол и каждый смотрит в телефон. А с детьми сложнее. Люди разучиваются общаться. Это глобальная проблема человечества. И жилой интерьер должен менять людей и восстанавливать их силы после 8–10 часов бешеного рабочего ритма. Тут на первый план выходят опенспейсы, где семья может собираться, есть и общаться. У себя в квартире я как раз оборудовал рабочее место в нише опенспейса, чтобы соприсутствовать с близкими, даже если приходится работать
Очень важно не изолироваться, не разбегаться по углам
— Как думаете, опыт социального дистанцирования и период, когда онлайн-общение для многих стало единственно возможным, преподнёс нам какой-то урок о важности соприсутствия?
— Я в этом плане пессимист. У людей с уроками сложные отношения — настолько нам удобнее жить как страусам, быстро забывать всё плохое и переключаться на что-то позитивное… Единицы способны делать серьёзные выводы и перенастраивать себя.
— Мы начали говорить про технологии. В вашей профессии они скорее подспорье или угроза? Смогут ли они заменить дизайнера или архитектора в будущем?
— Нет, они нам только в помощь. Никакая машина не сможет быть психологом. Искусство и творчество — это вообще тонкие материи, а интерьер тем более. Нужно учесть характеры людей, которые будут в нём жить, создать гармоничное для них пространство.
— Кстати про творчество. Вы с дизайнером Анной Агаповой образовали отличный творческий тандем. Как поняли, что перед вами единомышленник, человек, с которым вы точно сработаетесь?
— Это проверяется только временем, шаг за шагом. И это большая редкость. У нас с Анной вообще уникальная история, когда вкусы схожи настолько, что нам нравятся одни и те же фильмы, виды спорта, футбольные команды, страны, музыкальные исполнители. И это выяснилось не сразу.
Винченцо де Котис
Знаменитый итальянец Винченцо де Котис (Vincenzo De Cotiis) не любит торопиться. Он проектирует интерьеры редко, но, что называется, метко: каждый становится событием. На протяжении последних лет он также создаёт мебельные коллекции, которые выкупаются по листу ожидания. Это собрание уникатов, вещей, существующих в единственном экземпляре, за которыми охотятся коллекционеры. Дизайнер живёт в Милане и держит свою галерею для демонстрации собственного дизайна.
Но де Котис не сразу был обласкан публикой. Он открыл своё бюро в 1997 году и сначала занимался оформлением офисов в лофтах. Он – ярый поклонник бетона и стиля брутализм, поэтому реновация заводских пространств как нельзя лучше ложилась на его вкус. Его путь в большой дизайн начался со знакомства с Антонией Джачинти, светской львицей и бизнес-леди. Котис сделал для неё целый пул проектов: от её квартиры до принадлежащих ей отелей и миланского концепт-стора Antonia. Сейчас в его портфолио в основном частное жильё. Имена клиентов не разглашаются.
Стиль Котиса – роскошь и брутализм одновременно. Он любит состаренные поверхности и нет-нет да вспоминает, что когда-то был пионером ресайклинга (дизайн из переработанных материалов). Заказчикам он предлагает окунуться в мир вещей с характером: будь то антиквариат или коллекционный дизайн
Его проекты – в неяркой гамме, но со вниманием к каждой детали. С ними проживаешь жизнь – уверен дизайнер, ведь они не устаревают: «Индивидуальность не наскучит никогда!»
Жан-Луи Деньо
Один из самых известных дизайнеров современности, француз Жан-Луи Деньо (Jean-Louis Deniot) – мастер неоклассики, но далёкой от музеификации. Он любит работать с неяркой гаммой (Деньо считают лучшим в мире по оттенкам серого) и простой геометрией форм. Дизайнеру 46. Он получил блестящее образование, закончив частный парижский вуз, специализирующийся на дизайне интерьеров, – École Camondo. Студии Деньо уже 20 лет. Живёт в отреставрированном замке в Шантийи, был женат на принцессе.
Среди самых известных проектов Деньо – реновация легендарного парижского отеля-паласа Ritz (всего десять парижских гостиниц могут похвастаться этим статусом, его присуждают историческим отелям, которые по роскоши оформления могут соперничать с дворцами) и, в частности, сьюта, в котором многие годы жила Коко Шанель.
В портфолио дизайнера – в основном частное жильё. Клиентов он набирает из числа миллионеров и творческой элиты. Так, например, из наших соотечественников он оформлял апартаменты для Владимира Спивакова.
Также дизайнер проектирует мебель и предметы интерьера. Самой известной стала его коллекция для американского неоклассического бренда Baker, вышедшая в 2016 году.
«Даже учитывая мои пожелания, дизайнер реализует их как-то по-своему!»
Разумеется. Потому что он обладает специализированными знаниями в своей области, которая заключает в себя сразу несколько дисциплин. Вы хотите светлую комнату — а в голове дизайнера выстраивается сложная схема о декоративной перепланировке, цветовой палитре, которая подойдет для вашего региона и фактуре краски, покрывающей освещаемые поверхности. Ваша душа просит праздника, а дизайнер продумывает, какие оттенки станут компромиссом между ежедневной тоской и перевозбуждением, ведь ремонт делается на годы. Вы хотите иметь собственную столовую, и дизайнер изыскивает пространство для того, чтобы окружающая обстановка не превратилась в беспорядочное нагромождение мебели. Его задача заключается в исполнении ваших желаний, но дизайнер делает это в соответствии с проверенными методами и приемами. Попытки нарушить сложившиеся правила иногда приводят к оригинальным находкам, но чаще всего понапрасну расходуют время и деньги заказчика.
Крупнейшие нефтегазовые компании
Еще один известный итальянский дизайнер интерьеров, родившийся в Милане и прославившийся своими необычными, яркими и стильными интерьерами. Именно Мендини принадлежит термин «банальный дизайн», который он противопоставил вычурным, «надменным» интерьерам, изобилующим, лишними, по мнению дизайнера, деталями.
Интерес у покупателей во всем мире вызвала серия мастера «бесконечная мебель», которая предоставляла широчайшие возможности для творчества и давала возможность самостоятельно комбинировать различные предметы мебели, создавая интерьер по своему вкусу.
Работы Алессандро Мендини экспонируются в музеях Нью-Йорка и Парижа, кроме создания интерьеров дизайнер принимал участие в строительстве Музея Гронингер в Нидерландах, «Башни Рая» в Хиросиме, Япония, Сasa Della Felicita для Альберто Алеcси в итальянском местечке и многих других сооружений.
Интерьер арт-отеля Byblos Art Hotel Villa Amista, созданный Алессандро Мендини
Кроме того, итальянский дизайнер создал уникальные и получившие широкое распространение диваны в форме губ, кресло «Пруст» — нарочитое вычурное и повторяющее основные приемы стиля барокко, диван «Кандинский», который станет ярким пятном и центром внимания в любом интерьере и многие другие модели мебели, входящие в многочисленные коллекции.
Кресло и пуф от Алессандро Мендини, коллекция Settecento
Перенасыщенный интерьер
Вот он — идеальный пример всех примеров! В одной комнате все: диван и кровать в миллиметре друг от друга, барные стойки, шкафы-купе, и, конечно, (куда же без них) гипсокартон, натяжной потолок и точечные светильники! Ну очень перегруженный всем дом!
В интерьере важно:
-
соблюдать баланс и гармонию между формой, размером, цветом, структурой предметов
-
выделять акценты (одного или нескольких элементов, бросающихся в глаза, но не в каждом предмете). Акцент можно сделать с помощью группы мебели или выделением необычного элемента
-
дружить с пропорциями (соотношение между частями композиций) и масштабом (соотношение размера одного предмета мебели к другому). Например, если набить комнату предметами больших размеров, то получится логово великана вне масштаба
Джонатан Адлер
Американец Джонатан Адлер (Jonathan Adler) воспевает гламур. Он не верит, что время ярких вещей осталось в прошлом, а наши дни – это торжество функционализма. Интерьеры, порождённые фантазией Адлера, всегда отдают сказкой. Заказчики ценят его за умение уравновесить золото и глянец, мех и блёстки, за бескомпромиссный подход к цвету – он любит яркое и умеет сделать его непошлым, стильным и запоминающимся.
Адлеру нравится эпатировать. Так, два года он удивил публику на выставке Maison&Objet, показав коллекцию аксессуаров, вдохновлённых лёгкими наркотиками. Из известных работ Адлера вспомним отель Palm Springs в Аризоне (2017 год), оформленный в духе его фирменного гламура с мотивами ретро, и его собственную, почти неоновую квартиру в Нью-Йорке. «Самый оптимистичный интерьер в мире», – признаётся дизайнер. Адлер активно транслирует своё видение через Instagram. У него 684000 подписчиков!
Филипп Старк
Это универсальный человек с хорошей фантазией. Он создает частные дома и интерьеры, проектирует все, что видит вокруг. Выступает за доступность дизайна, наглядно демонстрируя, что его вещи могут если не купить, то увидеть каждый. Филипп откровенничает: «Когда я начал работать, такое понятие как «дизайн» означало очень красивые и дорогостоящие вещи для богатых людей. Если вы думаете, что я всю жизнь проведу, работая на горстку людей, то нет, спасибо, я лучше посплю. Именно поэтому всю жизнь я убиваю дизайн, точнее сказать, уничтожаю эту его элитарную составляющую». Филипп также очень своеобразно продвигает свой бренд. Он пиарит в первую очередь себя, а за брендом Starck идет весь созданный им мир в виде разнообразных предметов. Он в огромных количествах создает и распространяет всевозможные мифы о себе, объясняя свою правоту любыми доступными способами. При этом спорить с ним бесполезно, ведь его работы признаны и высоко оценены международным профессиональным сообществом и огромным числом потребителей. А среди них, кстати, самые состоятельные слоя общества и простые люди. Вещи от Старка узнаваемы, притягательны и любимы. Стиль его дизайна – технологичность, изобретательность и ирония. Сегодня уже кажется, что нет области дизайна, в которой он не попробовал бы своих сил, причем с неизменным последующим успехом.
Несочетание сочетаемого
Без комментариев…Друзья, наша цель не унизить или оскорбить читателя. Наша цель – приблизить красивый дом. На самом деле, это не так сложно и дорого, как кажется. Мы в legko.com упростили всё в разы, чтобы было удобно, быстро, под бюджет и главное – хорошо. Не верите. Смотрите!
Есть три тарифа на все случаи жизни:
- Основной ремонт уже сделан и нужно создать функциональное пространство, разработать стиль и подобрать мебель и отделочные материалы? Легкий тариф 14900 руб за комнату подойдёт идеально.
- Ремонт только планируется и ко всему перечисленному нужны чертежи? Есть тариф оптимальный за 18 900. 18 900 руб – мы передадим всю документацию строительной бригаде и упростим жизнь и вам, и им.
- Хотите увидеть будущий интерьер в мельчайших деталях? Тариф расширенный за 24900 руб включает разработку 3D визуализации – увидите свой дом, как на фото!
Что вам еще сказать? Мы работаем в бюджете заказчика, не навязываем свою мебель и декор. Все товары в дизайн можно купить прямо у нас на сайте в один клик по тем же ценам, что и у поставщиков, а иногда и дешевле. Не тратьте выходные на магазины – занимайтесь собой. А мы сделаем все за вас и еще впишем милый сердцу шкафчик из старого интерьера. Недаром наш девиз: живите легко!
Студия Dimore
Основатели студии – Эмильяно Салчи и Бритт Моран (Emiliano Salci, Britt Moran), все проекты они выполняют вместе. Название студии означает “дуализм”. Дизайнеры говорят, что так можно охарактеризовать их творческое кредо. Они видят вещи двояко и любят выявлять их сложную природу: например, раскрыв потенциал антикварного предмета и поместив его в, казалось бы, чуждое современное окружение. Удивительно, но в исполнении Dimore, такой приём будет восприниматься, как единственно верный.
Дуэт базируется в Милане, но работает по всему миру. Они начинали с интерьеров отелей и небюджетных частных проектов. Сейчас их заказчики – творческая элита, ценящая умение Эмильяно и Бритта работать с колористикой и фактурами. Их называют главными европейскими колористами. И это правда. Каждый год во время Миланской Недели дизайна они устраивают показы в своей галерее в районе Брера, представляя не только предметы из капсульных коллекций от Dimore, но и трендовые интерьерные концепты, которые потом тиражируются профильными журналами. Из самых известных проектов дуэта – миланская гостиница Grand Hotel et de Milan. Из недавних – бутики Dior в Дубае, Нью-Йорке и Сен-Тропе. Дуэт также ангажирован домом Fendi.
«Дизайнерский проект — это очень дорого!»
В сфере дизайна, как и в любой другой, действуют все те же правила рынка. Вы являетесь заказчиком, который имеет полное право выбрать исполнителя из широкого списка людей, предлагающих соответствующие услуги. Разумеется, есть минимальная планка, ниже которой специалист просто не будет тратить свое драгоценное время. Но бюджетные варианты проектов занимают едва ли не основную часть от общего числа. Большинству дизайнеров выгоднее заработать на нескольких несложных проектах разумные деньги, нежели чем сидеть без дела в ожидании чего-то грандиозного. Возможность справедливого торга также еще никто не отменял.
Заказчик — тоже профессия
— Какой тип заказчика вам ближе: тот, кто активно вовлекается в процесс и контролирует его, или тот, кто полностью полагается на дизайнера?
— Есть более важные вещи — например, умение доверять и слышать. Заказчик ведь в определённом смысле тоже профессия. Никто не приходит к доктору и не учит его, как делать операцию. Человек выбирает своего врача и решает ему доверять. Если он начнёт метаться от доктора к доктору, его проблема не разрешится или даже ухудшится.
Я за то, чтобы клиент участвовал в процессе, но при этом он должен знать, чего хочет, и избегать ложной самоуверенности. Люди, которые уже построили несколько объектов, делятся на две категории: те, кто понял, что это за труд, и помогают тебе в этом, и те, кто считает, что раз уже имеет опыт, то лучше тебя всё знает. Приходится с ними бороться — и это плохо. Но нам всё равно больше нравится работать с заинтересованными людьми, которые болеют душой за результат. В противном случае получаются очень правильные гостиничные интерьеры. В них нет души, не видишь и людей, которые будут там жить.
— У вас есть стратегии общения с заказчиками, которые не знают, чего хотят, и поэтому затягивают процесс?
— Зависит исключительно от терпения. Сначала мы терпим, терпим, терпим, а потом движемся либо в одну, либо в другую сторону. Или человек смягчается и начинает доверять нам, или мы понимаем, что человека не побороть, и расстаёмся с ним. Слава богу, это происходит очень редко. Но раз в два года случается.
— А насколько финальный результат зависит именно от вас как команды?
— Я считаю, он должен зависеть на 70% от нас и на 30% — от заказчика. Заказчику всё-таки нужно задать органичный и гармоничный вектор, который мы уже сможем верно применить и развить.
— У вас были случаи, когда приходилось идти на экстренные меры, чтобы успеть сдать проект в срок?
— Срывы дедлайнов у нас случаются всё время, потому что почти всегда к нам приходят люди с запросами на такие сроки проектирования и реализации, которые вообще не соответствуют реальности. Мне часто приходится лукавить относительно реальных сроков проектирования. Очень много заказчиков думают, что проект будет длиться три месяца, и считают, что это очень долго. С такими людьми я заключаю контракты на полгода, а проектирую почти год.
— Почему?
— Клиенты часто не понимают, как можно проектировать так долго. Люди сами годами выбирают квартиру и долго размышляют над её интерьером, но если они уже решились на что-то — им нужно это срочно. Хотя это неправильно. В США небоскрёб проектируется два года, а строится — год. В России всё наоборот. Люди не знают, что стройку надо начинать тогда, когда всё продумано до последнего болта. Не говоря уже о том, что в работе с частными интерьерами постоянно всплывают разные обстоятельства — в семье появился ещё один ребёнок или заказчику пришли в голову новые идеи.
При этом люди не осознают, что всё уже продумано и заказано. Их идея является в мир за доли секунды, а исправлять интерьер приходится очень долго. Поэтому дедлайны откладываются часто, но мы стараемся не срывать их на этапе дизайн-проекта. Тут желательно всё делать в срок, а дальше уже можно ковыряться и менять что-то, но это всегда происходит уже в рамках общего процесса сотворчества с клиентом.
